Петер Слотердайк. Критика цинического разума. - Екатеринбург, издательство Уральского университета; 2001. - 584 с.
"Мечта, которая увлекает меня, - увидеть чахнущее дерево философии снова в цвету... усыпанным причудливыми бутонами идей.., играющими всеми красками первоначала, как тогда, на заре Греции, когда начиналась theoria и когда невероятно и внезапно, как все ясное, она нашла понимание своего языка". (Петер Слотердайк)
Автор этой книги на момент ее написания числился профессором эстетики и философии в арт-колледже немецкого городка Карлсруэ. "Критика" была первой книгой Слотердайка, изданной у нас, а написал он ее 35 лет назад. Сейчас философу 68.
Замысел "Критики" - проследить историю Просвещения в самых разных жизненных и дискурсивных сферах и, главное, историю современного продукта его деградации - цинизма.
Книга замечательная. Прочитать ее нужно хотя бы для того, чтобы проникнуться ее веселым жизнеутверждающим задором (не путать с розовым оптимизмом). И это в эпоху краха всех ценностей, когда никто ни во что уже, говорят, не верит. Что это - пир во время чумы? Возможно. Но до чего же весело пируют здесь сексуальность и политика, метафизика и критика, история, физиогномика и прочие темы этой книги!
Цинизм, по Слотердайку, - квинтэссенция современной эпохи, ее нерв, Zeitgeist 20 века. Это "просвещенное ложное сознание", а проще говоря - шизоидная разорванность между тем, что я знаю о мире ( ведь уже полностью просвещен, не питаю никаких иллюзий), и тем, что делаю в нем (т.е. цинично продолжаю играть по навязанным мне властью правилам). Бросая вызов цинизму, философ противопоставляет ему кинизм, то есть дерзкое игнорирование серьезности и власти, интеллектуальную независимость и радостную "биофилию" вопреки всему. При этом кинизм в чистом виде представлен, по Слотердайку, пожалуй, только Диогеном. Смешанный же (переходный) тип между кинизмом и цинизмом представляют Вийон, Рабле, Макиавелли, де Сад, Наполеон, Ницше, а также Санчо Панса с Великим Инквизитором и даже хайдеггеровский das Man.
Вот несколько наиболее ярких сюжетов книги. В главе "Чувство жизни в сумеречном свете" читателя ожидает весьма точно схваченное экзистенциальное самоощущение современного интеллектуала. Например: "...ощущение серой повседневности, пребывания в тисках между суровым реализмом и грезами о невозможном... И весьма многие хотели бы включиться, - не так важно, во что именно... Еще продолжают дарить друг другу книги... и говорят себе, что лучше было бы вообще ни от кого не зависеть. Живут от отпуска до отпуска, от оргазма до оргазма, в потоке непродолжительных историй, в судорожном напряжении и в то же время вяло". Однако в главе "К психосоматике духа времени" оказывается, что горько сжатым, "зло кривящимся в ухмылке губам" (психосоматическое клише современности) Слотердайк предпочитает живой взгляд и широкую добродушную улыбку. Посреди и вопреки сумеркам цинизма конца века. А вот уже собственно кинические жесты, с помощью которых философ предлагает зажатому со всех сторон цинику сопротивляться тяжеловесной Власти и собственной интеллектуальной серьезности. Эти жесты - "Да, но...", "Ну и ?...", "А почему бы и нет?..." - работают как самый последний, дерзкий и даже агрессивный аргумент в любой ситуации, где нас собираются "водить за нос" и навязывать нам идеологические программы поведения и мышления. И в самом деле, такого рода "аргументы" способны довести слишком серьезного и всезнающего собеседника до бессильной ярости. За всем этим стоит экзистенциальное credo самого Слотердайка: трезво считаться с любыми данностями, которые подсовывает нам мир, без тени морализма и рационализации срывать с истины любые покровы.
"Быть готовым ко всему - мудрость, делающая неуязвимым. Жизнь вопреки истории, экзистенциальная редукция.., социализация понарошку; ирония по отношению к политике, недоверие к "проектам". Что, безусловно, привлечет современного читателя к немецкому мыслителю, так это его философское великодушие: чуткий и беспощадный к негативным сторонам любой теории, тот везде вычленяет и ее позитивный, жизнеспособный аспект (будь то психоанализ, Хайдеггер или Альтюссер). "Критика" - лучшая "лакмусовая бумажка" для биофилии и философского чувства юмора читателя. Ведь стоит немного перегнуть с серьезностью, и то же великодушие может показаться банальным обывательским жестом ("с одной стороны..., с другой стороны..."). А это далеко не так. То же и с кинизмом философа: "культурный" читатель рискует понять его как самоцельную грубость, пошлость, аморализм. Но аморализм, отрицая мораль, сам еще принадлежит этой оппозиции - автор "Критики" же ничего и не собирается отрицать, он предлагает мыслить по ту сторону всех и всяческих дуализмов. И, кажется, ему действительно удается пройти по краю, не свалившись ни в здравый смысл, ни в стеб.
Итак, перед нами книга, которая вся пропитана духом веселого (а подчас грубого и агрессивного) реализма без иллюзий. И сколько бы ни обещал автор не выдвигать никаких "новых ценностей", но в книге они говорят сами за себя: экстаз и самоуглубленная медитация, сексуальное опьянение и любовь, ирония и смех. Одним словом, оставаться на своем месте, как и раньше, делать свое дело, но - осознанно, отдавая себе в этом полный отчет.